– Это не тот человек, которого можно "таскать", – перебил я. – Если она присоединится к нам, значит, вам повезло.
– Знаете что, костолом, мне наплевать на ваш тон, – нахмурилась Рейчел Уоллес. – Но меня беспокоит – и это совершенно естественно, – что ваша подруга будет отвлекать вас от работы, за которую мы вам платим. Если будет действительно жарко, о ком вы сперва побеспокоитесь, о ней или обо мне?
– О ней, – ответил я.
– Тогда я настаиваю, чтобы она проводила с нами как можно меньше времени.
– Так и будет, – сказал я. – Сомневаюсь, что она сможет долго выносить ваше присутствие.
– Пожалуй, я могу изменить свое мнение по поводу сегодняшнего вечера, – протянула Рейчел Уоллес.
– Пожалуй, я тоже могу изменить свое, – протянул я в ответ.
– Подождите! Подождите же, – снова вмешался Тикнор. – Я уверен, Рейчел не имела в виду ничего плохого. Ее точка зрения совершенно обоснованна. И вы, Спенсер, наверняка понимаете это.
Я ничего не ответил.
– С сегодняшним ужином все понятно, – продолжил Тикнор. – Вы назначили свидание. И никак не могли знать, что понадобитесь Рейчел сегодня же. Я уверен, Рейчел будет рада поужинать с вами обоими.
Рейчел Уоллес промолчала.
– Может быть, вы позвоните вашей даме и попросите ее встретиться с вами?
Рейчел Уоллес не понравилось, как Тикнор сказал "дама", но она сдержалась и ограничилась взглядом, который он не заметил или сделал вид, что не заметил, – не могу сказать, что именно.
– Где мы ужинаем? – спросил я у Рейчел.
– Я хотела бы поужинать в лучшем ресторане города, – сказала она. – У вас есть предложения?
– Лучший ресторан города располагается отнюдь не в городе. Это в Марблхэде, местечко "У. Розалии".
– Какая кухня?
– Кое-что из североитальянской. Много фирменных блюд.
– И никаких суррогатных мясных шариков? Никакой пиццы?
– Ничего подобного.
– Вы знаете этот ресторан, Джон?
– Я там не бывал, но слышал, что это замечательное место.
– Очень хорошо, поедем туда. Скажите вашей подруге, что мы встретимся с ней в семь. Я позвоню и закажу столик.
– Мою подругу зовут Сьюзен Силверман.
– Отлично, – сказала Рейчел Уоллес.
4
Ресторан "У Розалии", располагается в отремонтированном коммерческом здании в одном из самых "бедных" районов Марблхэда. Правда, обыкновенному человеку может показаться, что в этом "бедном" районе живет достаточно обеспеченный класс. Когда-то в этом коммерческом здании, наверное, занимались финансовыми махинациями.
Чтобы попасть в ресторан, нужно было подняться по лестнице, там была дверь, а за ней – маленький бар без стульев. Сьюзен стояла у стойки с рюмкой "шабли" и разговаривала с молодым человеком в вельветовой куртке и клетчатой рубашке. У него были усы гвардейца с закрученными вверх кончиками. Мне захотелось задушить его этими усами.
Мы на мгновение остановились в дверях. Сьюзен не видела нас. Уоллес поискала глазами метрдотеля.
На Сьюзен был двубортный пиджак из верблюжьей шерсти и узкая юбка, а под жакетом – блузка цвета лесной зелени с вырезом. Высокие сапоги исчезали под юбкой. Меня не покидало ощущение, что, когда я случайно встречаюсь с ней в слегка необычной обстановке, непременно должны звучать трубы и фанфары. Я подошел к ней и сказал:
– Прошу прощения, но один ваш вид заставляет мое сердце петь, словно апрельский день уже летит на крыльях весны.
Она обернулась ко мне, улыбнулась и сказала:
– Мне все это говорят. – Затем показала на молодого человека с гвардейскими усами: – Это Том. – А потом добавила озорно улыбаясь: – Том был так любезен, что предложил мне рюмку "шабли".
– Только это? – спросил я у Тома.
– Простите?
– Это конец одной старой шутки, – ответил я. – Рад познакомиться.
– Ну, – сказал Том, – я тоже.
Метрдотель в темной бархатной "тройке" уже стоял рядом с Рейчел Уоллес.
– Забирай свое вино и пошли, – сказал я.
Она улыбнулась Тому, и мы направились к Уоллес.
– Рейчел Уоллес, – представил я, – Сьюзен Силверман.
Сьюзен протянула руку:
– Привет, Рейчел. Мне кажется, у вас замечательные книги.
Уоллес улыбнулась, пожала ей руку и ответила:
– Спасибо. Рада познакомиться с вами.
Метрдотель отвел нас к нашему столику, положил меню и сообщил:
– Я сейчас пришлю официантку, она примет ваш заказ.
Я сидел напротив Сьюзен, слева от меня села Рейчел Уоллес. Она, конечно, была милой женщиной, но рядом со Сьюзен выглядела так, будто ее слишком долго стирали с отбеливателем. У нее было сильное, умное лицо настоящей американки, но Сьюзен могла дать ей сто очков форы. Впрочем, Сьюзен всем могла дать фору.
– Расскажите мне о Спенсере, – попросила Рейчел. – Вы его давно знаете?
– Я встретила его в семьдесят третьем, – сказала Сьюзен, – но, кажется, знала его всегда.
– Это только кажется, что всегда. Я просто хорошо заговариваю зубы, – вставил я.
Рейчел не обратила на меня никакого внимания.
– А какой он?
– Такой, какой есть, – ответила Сьюзен. Тут подошла официантка принять заказ на коктейли.
– Нет, я имею в виду вообще, какой он? От него, вероятно, будет зависеть моя жизнь. Я должна знать о нем побольше.
– Мне не хотелось бы говорить об этом в его присутствии, но вы вряд ли найдете кого-то лучше.
– Или даже такого же, – вставил я.
– Ты начинаешь преодолевать стеснительность и уже не преуменьшаешь своих достоинств, – сказала Сьюзен. – Раньше ты слишком тушевался.
– Может ли он на время подавить свое отвращение к радикальному феминизму настолько, чтобы защищать меня?
Сьюзен посмотрела на меня и сделала большие глаза.
– Не лучше ли тебе самому ответить на этот вопрос? – спросила она.
– Мне кажется вопрос спорный. Мое отвращение к радикальному феминизму не доказано. Мы, собственно; даже не установили, что вы – радикальная феминистка.
– Я научилась распознавать отвращение к радикальному феминизму и редко ошибаюсь, – сказала Рейчел Уоллес.
– Допустим, вы правы, – ответил я.
– Иногда он страшно достает, – сказала Сьюзен. – Вы хотите, чтобы он успокоил вас, но он это знает, а потому даже пальцем не пошевелит. Но вас успокою я. Ему, в общем-то, наплевать на радикальный феминизм. Однако если он говорит, что будет вас защищать, значит, так тому и быть.
– Я никого не достаю, – буркнул я. – Просто, если я скажу, что не испытываю никакого отвращения, ее это не убедит. И я ничего не смогу доказать, пока что-нибудь не случится. Слова тут не помогут.
– Слова порой помогают, – сказала Сьюзен. – И особенно интонации. Но ты такой эгоист, что не будешь ни с кем объясняться.
Официантка вернулась с вином для Сьюзен, пивом "Беке" для меня и очередным мартини для Рейчел Уоллес. Те пять, что она уже выпила после полудня, казалось, никак на нее не подействовали.
– Пожалуй, я не стану повсюду таскать ее за собой, – сказал я Рейчел.
– Самец, – ответила Рейчел. – Принципы самца. Он зациклился на этом и не может ни объясниться, ни извиниться, ни заплакать, ни выразить свое чувство.
– Зато я могу выйти из игры. И сделаю это через минуту.
Голова Уоллес резко повернулась в мою сторону. Она смотрела напряженно и жестко, Сьюзен погладила ее по руке.
– Дайте ему время, – сказала она. – Он вам понравится. Его трудно отнести к какой-нибудь категории. Но он будет охранять вас. Будет беспокоиться о том, как бы с вами чего не случилось. И он убережет вас от опасности. – Сьюзен потягивала вино. – Он действительно сделает это, – сказала она Рейчел.
– А вы, – спросила Рейчел, – о вас он беспокоится?
– Мы с ним беспокоимся друг о друге, – ответила Сьюзен. – Сейчас я забочусь о нем.
Рейчел Уоллес улыбнулась, лицо ее смягчилось.
– Да, – кивнула она. – Именно так все и выглядит.
